Алена Игоревна и никак иначе!
Навеяно стихотворением Стражницы Поднебесья
читать дальше- Ведьма! Тварь!!! – кричала и бесновалась толпа вокруг кострища. Тупые ненави-дящие
лица. Казалось больнее уже не будет… но стало ещё хуже когда Хельга уви-дела в
толпе маленького мальчика, лет семи, и тот поднимал своей ручкой камень и кидал
в неё. «Ведьма! Умли!! Голи-голи ясно!! Ведьма!» кричал ребенок, радуясь чему-то.
Сердце свело судорогой отвращения, страха и боли. Ненависти уже не было. Не
осталось. Вся ненависть вышла на мучителей в церковных подвалах.
Хельга опустила глаза и с облегчением вздохнула – к кострищу уже несли зажженный
фа-кел… Взгляд девушки скользнул на её босые ноги и… вновь приступ боли.
Сознание от-городилось от реальности чем-то, и на время боль уходила, но когда
видишь свои пальцы с вырванными ногтями и перемолотыми костяшками – хочется
кричать просто от одного страха.
Но кричать нельзя. Хельга решила, что не подарит безумной толпе удовольствия
видеть её боль.
Сейчас она была даже рада, что умрет.
Палачи помогли ей в этом. Инквизиторы научили девушку ждать смерть с надеждой.
За что её убьют сейчас?…
За то, что красива. За огненно-рыжую косу и зеленые глаза.
Но… пусть это случится скорее…
Первые паленья занялись веселым трескучим пламенем.
Изнасилованная, избитая, измученная девушка нашла в себе сил улыбнуться. И
вдохнуть полной грудью черный дым.
Она где-то слышала, что смерть на костре может быть легкой, если ты надышешься
гарью и потеряешь сознание раньше, чем пламя доберется до твоей плоти.
Хельгу свело судорогой кашля. Она не думала, что вдыхать горячий дым так
противно…
Но раз за разом, она глотала его… лишь бы успеть. Лишь бы не дать толпе
насладится её криком…
Лишь бы…
Темно. Тепло. Уютно. И вместе с тем одиноко.
Хельга открыла глаза.
Она же умерла. Её нет.
Но… Что тогда она сейчас?…
Хельга лежала на жесткой сухой растрескавшейся земле и смотрела в пасмурное небо
с низкими нависшими облаками…
Девушка тихо всхлипнула и не узнала свой голос. Вернее… она думала что голос
будет сорванным и хриплым, слишком много она кричала в подвалах инквизиторов… Но…
го-лос был её прежним мелодичным голосом…
Только сейчас Хельга поняла что полностью нага, с трудом оторвав голову от земли,
она осмотрела себя и чуть не закричала от изумления – ни следа побоев. Ни следа
мучений. Чистое молодое тело…
А вдруг последние недели ей просто приснились?…
Но где она сейчас?… небо… чужое незнакомое небо. Мертвый пейзаж вокруг… и абсо-лютная
давящая на барабанные перепонки тишина…
Хельга свернулась калачиком и тихо заплакала. Девушке надо было выплакать всю
свою боль и обиду… слишком многое она вытерпела.
Тишину нарушил шорох шагов.
Хельга всхлипнула в последний раз и подняла глаза…
По мертвой сухой земле, к ней босиком шагал… нечеловек. Демон.
Огромные серо-голубые крылья сложены за спиной, серая, обескровленная кожа
обтяги-вает развитые мускулы. Иссиня-черные волосы треплет легкий ветерок.
Существо было обнажено полностью. Волосы – только на голове. Во всем облике
этого создания читалась порочная красота и властность… И почему-то грусть в
бесконечно го-лубых глазах.
Демон присел на корточки перед девушкой и протянул ей руку, как если бы хотел
помочь подняться с земли. Он не проронил ни звука – только грустная улыбка
озарила его лицо…
Хельга испугано отшатнулась и съежилась, скрючилась, стараясь коленями и локтями
прикрыть свою наготу…
Демон вновь улыбнулся, и сел на теплую почему-то землю, одну ногу он согнул в
колене и положил на нее руку открытой ладонью вверх, отведя от девушки взгляд он
поднял гла-за на низкие тяжелые тучи и тихо сказал, приятным, чуть хриплым
голосом: «Скоро будет дождь… Ты замерзнешь…»
Хельга всхлипнула и задрожала, в голове набатом била одна и та же мысль «Это ад.»
«Ад»… Затем мысль сменила другая, паническая «За что?!…» Хельга закрыла лицо
рука-ми и зарыдала вновь…
- Не плачь. – тихо сказал демон не отрывая своих чудесных глаз от серого неба.
Хельга испугалась ещё больше… а что если опять? Те же муки что были в последние
дни там?… снова… Душа девушки сломалась под тяжестью страхов и переживаний.
Прежней дерзкой красавицы Хельги не стало. Осталось забитое напуганное существо.
Покорное и бездушное.
- Прости. Сейчас тебе будет больно… - казалось в голосе демона были нотки гру-сти…
Он шумно вздохнул и… ничего не произошло. Не разверзлась земля, и не вышло пламя
адово. Не появились из пустоты палачи, и не пришла боль.
Но… в голове у Хельги вдруг разворошенным роем завертелись воспоминания – Ивар,
красавец охотник, как он принес ей букет полевых цветов. Как брал с собой в лес
и пока-зывал семейство оленей и тихо смеялся, смотря за неуклюжим олененком.
Хельга боялась тогда что Ивар натянет тетиву лука и убьет… А он только и ответил:
«Я завидую им. Но это не повод для охоты. Всех донести до деревни мне не удастся,
а убивать кого-то одного – слишком жестоко.»
Праздники… Опять Ивар рядом с Хельгой, такой добрый, такой нежный, такой заботли-вый…
Первая ночь… ощущение чуда и нега после неожиданной боли в лоне…
- Ты думала он любит тебя?… - тихо произнес демон. – Смотри.
Ивар, её Ивар… но с другой… Они вместе и уже с другой её охотник такой же нежный
и добрый… Вдруг Хельга осознала что это сейчас. В этот момент. Через день после
её смер-ти, её мужчина нашел себе другую… На следующее утро… Откуда-то пришла
ярость… И понимание… Прежняя доброта Ивара казалась теперь ей фальшью, боль.
Жгучая невыно-симая боль в груди. Так бывает больно, когда твоя мечта не уходит
от тебя, но становится прахом на твоих глазах. Так бывает больно, когда рушится
твой мир…
- прости… - вновь тихо повторил демон.
И вместо боли пришло другое… странное чувство уюта и тепла – вспомнился почему-то
пес Ивара – Джон. Забавный добрый зверь. Как он подавал лапу, как забавно
выпрашивал кость со стола, как с яростным лаем бросался на представителей «святой»
Инквизиции которые уводили Хельгу навсегда…
Почему-то одновременно захотелось и смеяться и плакать… Она поняла, что этот
добрый забавный зверь, делал её по-настоящему счастливой – для этого Джону надо
было только положить лобастую голову на колени Хельге и смешно, самодовольно
скосить глаза…
Волна гнева и ненависти – а затем ручеек счастья привели душу девушки в порядок.
Вновь Хельга стала сама собой. Не забитым напуганным созданием, но красивой
гордой и дерзкой красавицей. Где-то в области сердца зашевелилась разбуженная
воля…
Голос звучал напугано и слабо, но это уже была победа – Хельга нашла в себе сил
загово-рить:
- Извините, мессир, но… это ад? Я должна страдать?…
- Скоро будет дождь. – улыбнувшись ответил демон.
- Мессир… если я должна… я готова, но объясните мне за что?… что я делала не так?
Почему я здесь?…
- Твоя боль – это только твоя боль. Никто её не тронет кроме тебя самой.
- Я кажется, начинаю понимать… я должна быть здесь совсем одна?… Так. В этом и
есть кара?… но… за что?… - Хельга испугалась вызову, который звучал в её голо-се
и съежилась будто ожидая удара…
Демон, придвинулся к девушке, и приобнял левой рукой её за плечи, бережно,
осторож-но… Хельга задрожала, испуганная и разбитая она не понимала ровным
счетом ничего сейчас… рука демона была холодна как рука мертвеца… и вдруг небо
раскрылось – из туч на землю обрушились потоки ледяной воды… Хельга тихо
вскрикнула, когда её ступни коснулась первая капля – холод жалил больнее огня…
Девушка начала понимать, что вот наверное сейчас, вновь уйдет в небытие но…
Дождь шел и тем не менее на неё больше не упало ни одной капли – она подняла
голову и поняла что демон накрыл её своим крылом.
- Не бойся. Дождь скоро кончится…
- Мессир, как мне не бояться?… вы же… Кто вы?…
Демон улыбнулся одними уголками своих губ – по его лицу текли, то ли слезы то ли
кап-ли дождя, он не мог накрыть себя своими чудесными крылами…
Хельга ждала ответа, прижимаясь к холодному телу этого уже не такого страшного,
но до сих пор пугающего существа… Со смущением девушка отметила, что остановила
свой взгляд на ничем не прикрытых на чреслах собеседника.
- Мессир, скажите это ад?…
- Я не знаю. – тихо сказал демон, поймав взгляд девушки, он усмехнулся и сказал
– Не бойся мне не холодно. Нигде. С тобой только тепло. И я не мессир для тебя.
- А кто?… Скажи? Почему ты здесь?…
- На моих руках кровь… - вновь грустная улыбка. – Когда-нибудь дождь её смоет…
Хельга посмотрела на правую руку собеседника – в сложенную лодочкой ладонь набра-лась
ледяная вода, а пальцы… на пальцах были грязно-бурые разводы…
- Что это за место?…
- Я не знаю, есть ад или рай. Но это…. Не то и не другое. Сюда приходят что бы
по-нять что-то. Когда приблизишься к истине, у тебя вырастут крылья. Я видел
здесь многих – но все они сошли с ума и… не знаю… их смыло дождем. Ты вторая из
тех, кто сохранил рассудок. Здесь был один старик. Он исчез – ушел по радуге. Я
не смог пойти за ним. У меня тогда не было ещё крыльев.
- Ничего не понимаю… ничего… - девушка уже не стесняясь прижалась к своему
собеседнику, по его холодной коже катились ледяные капли дождя, и вдруг Хельга
поняла, что демону почти всегда холодно, так же как и ей когда она дотрагивается
до капель дождя… Девушка покраснев от стыда обняла мужчину за шею, она мо-лила
небо, что бы демон не опустил глаз на её грудь…
- Зачем?… Я не хочу, что бы ты ушла с дождем не касайся его капель!… - в голосе
демона звучал страх…
- А я не хочу, что бы тебе было холодно. – голос Хельги звучал, как-то по-детски
просто и уверенно. Никаких мыслей – сейчас говорило сердце девушки…
- Спасибо – улыбка демона казалась вымученной а в глазах его, Хельга уже точно
поняла, стояли слёзы…
- Ты плачешь?… Почему?… - уже не страшась капель дождя – они перестали жалить
кожу болью – Хельга смахнула ладонью слезу со щеки демона – слеза его была
кристально чиста. Гораздо чище капель дождя.
- Я ошибался. И только сейчас понял это. Всё не так как я думал. Всё по-другому.
– Хрипло произнес демон.
- Расскажи – теперь беседа с этим существом давалась девушке значительно легче,
чем вначале, слова рождались не в голове, а в груди. Говорило её сердце –
просьбы были искренни, а ответы честны.
- Обещай мне, что не убежишь от меня если я всё расскажу тебе?… обещай что…
лучше ударь меня или убей, если сможешь…. я не буду сопротивляться, только не
уходи… - бездонные, голубые глаза демона смотрели с мольбой.
- Обещаю – шепнула Хельга и осторожно дотронулась губами до щеки собеседника.
Будто бы не заметив порыва девушки, демон начал свой рассказ… Дождь всё так же
шел, потоки воды падали из низких туч, что бы до конца впитаться в мертвую сухую
землю…
- Ты уже не боишься меня. Но ты думаешь, что я нечеловек. Здесь нет зеркал, по
этому я не знаю, насколько я изменился. Разве что крылья… Но… я был челове-ком.
Простым. Самым обычным. А может, и нет. Тогда я был жив. Я был палади-ном.
Паладином Святой Инквизиции…
Хельга почувствовала ярость, вспыхнувшую внутри при одном упоминании её
мучителей – а этот, этот демон, оказывается такой же. Палач. Убийца. Что если он
будет её мучить? Захотелось вскочить и броситься куда-то… в дождь… в пустоту. Но…
она же обещала… Девушка, уже совсем без стеснения, прижалась к собеседнику, лишь
бы выбросить, вы-плюнуть из себя свою боль и гнев. Ей так уютно сейчас.
- Понимаешь, я был обречен стать тем, кем стал – вся моя жизнь – череда случайно-стей
определявших мою судьбу. Я рос при монастыре – мне говорили, что мой отец – не
малый сан в церковной иерархии, а мать монашка, которую он взял силой. Впрочем,
никого из них я не знал. В детстве у меня было два пути – бежать из мо-настыря и
стать побродяжкой, или продолжать обучение, что бы потом служить церкви. Бежать
мне не хватило духу. Я был внутри церкви, и как только начал по-нимать хоть
немного дела старших, то усвоил одно – в церкви нет святости. Мне было противно
слушать мессу человека, который говорил про заветы божьи и сам нарушал их,
только выходя из церкви. И вдруг появился свет в окне – Инквизиция. Не
пустословы, но воины. Те, кто мечами и огнем очищает мир от скверны…
Хельга вздрогнула и подняла глаза, заглядывая в лицо собеседника. Она испугалось,
что тот кто обнимает её сейчас безумный фанатик. Но во взгляде демона была лишь
грусть и легкая ирония.
- Так или иначе мне удалось стать одним из них. Целых два года своей жизни я был
счастлив. Я не верил в церковь. Но я верил в бога. И верил в людей. Я знал есть
праведники, и есть грешники, которые не должны жить… у меня был смысл в жиз-ни –
очистить этот мир от иуд для нового Иисуса, который обязательно должен прийти. Я
не помню точно скольких я сжег и зарубил прежде, чем понял, что не каждая ведьма
– ведьма, и не каждый еретик на самом деле желает зла ближнему. Я стал
заступаться за оклеветанных. Защищал их и был рад тому, что могу помочь хоть
кому-то…
Хельга сглотнула… Если бы тогда… если бы она встретила демона при жизни. Помог
бы он ей? Непременно помог бы… так почему же?… Редко рядом с тобой будет тот,
кто тебе действительно нужен. И врятли в беде поймешь, кто же этот человек.
Только потом. Когда будет уже слишком поздно.
- Только… я сломался. Когда увидел что ведьма, ничуть не лучше оклеветавшего её,
каждый спасенный спешил, предать «Суду Божьему» в моем лице своего обидчика.
Каждый спасенный спешил навредить своему былому обидчику. Так какая разница кто
из них будет на плахе?.. – голос демона звучал с горечью и гневом…
Девушка хотела что-то возразить, но не смогла. Она поняла, что сама поступила бы
так же, если бы вдруг спаслась и узнала, кому обязана своими мучениями… Она
приложила бы все усилия что бы сделать жизнь этого человека адом. А лучшего ада,
чем подвалы ин-квизиции нет в мире живых. Девушка тихо всхлипнула и, ничего не
сказав, уткнулась но-сом в плечо говорившего…
- Я сломался. У меня не стало смысла в жизни. Лишь за несколько недель до смерти,
я понял простую вещь – каждый человек вокруг не агнец божий, а тупое и бессер-дечное
животное. И я такая же тварь. Но я не хочу быть одним из стада. И пасту-хом быть
не хочу. Слишком всё смердит вокруг. Я решил стать человеком среди животных.
Если не вижу ни одного праведника вокруг, то… я начал с себя. Это оказалось
значительно проще, чем виделось мне раньше. Я старался быть тем кого хотел
видеть рядом. Я сам стал примером себе. Но… люди не любят добра. Они не понимают
бескорыстности и чести. Последние две недели моей жизни были сплошным адом, все
кто по тем или иным причинам был рядом со мной – предали меня. Из-за того, что я,
забыв о себе, делал всё для них. А потом… потом одна из кандидаток в ведьмы
ударила мне в спину ножом, когда я освободил её. Я умирал два дня и… никого не
было рядом. Я полагал, что никогда и никого рядом не бу-дет. Что среди
человеческого рода – я та паршивая овца, которая не хочет быть по-хожей на всех.
А все вокруг твари недостойные жить. Предатели. Трусы. Чрево-угодники. И так
далее. А ты… ты добрая. Я не видел доброты никогда… теперь я знаю.. – голос
демона зазвучал тише, так тихо говорят только самые искренние от-кровения – я
ошибался в людях. В каждом из нас есть зернышко, которое посадил в наши души
Иисус. Надо только дать ему прорости. Я не один такой. Другие не ху-же меня.
Ничем не хуже. А я мнил себя, чуть ли не богом для них.
- Но ты был лучше… и сейчас лучше других… - Хельга произнесла эти слова, за-крыв
глаза, – она всё ещё вжималась лицом в холодную кожу этого странного соз-дания…
Чудесным образом Хельга почувствовала, что что-то изменилось. Девушка открыла
глаза и только сейчас поняла что – не стало дождя. Его капель она не чув-ствовала
уже давно, но только сейчас они перестали падать с небес. Не стало низ-ких
готовых свалиться на голову туч. Чистое голубое небо… А крылья за спиной демона
– уже не кожистые серые крылья летучей мыши, но черные крылья огром-ной птицы.
Или ангела печали. И мостом из яркого синего неба к их ногам прости-рается
радуга…
- У тебя есть крылья. – Демон улыбнулся…
Хельга захлопала удивленно глазами – и вдруг девушка поняла что за её спиной
пара алых демонических крыл… а кожа её лишилась загара и стала белой, как чистый
снег…
Демон, теперь уже ангел, поднялся на ноги, и, протянув руку девушке, помог ей
подняться следом.
- пойдем?… - улыбнулся ангел и сделал первый шаг босой ногой по радуге…
Хельга захотела пойти следом но её ступня е встретила опоры в потоке чистого
света:
- Я не могу.
- Я знаю… - в глазах существа на миг отразилась внутренняя борьба… губы его за-шевелились
будто бы он говорил с кем-то другим не с Хельгой. Вдруг до девушки донеслись
звуки его речи – Я знаю закон. Каждый должен прийти сам. У каждого свой путь. Но
я же вижу её путь! Нет я не вижу чем это плохо! Не вижу!!! Я знаю плату. Я готов.
– вдруг лицо ангела озарила искренняя улыбка и он сошел с раду-ги… - Если пройти
по радуге – придешь в рай. Иди. Только… можно я покажу тебе твою дорогу?…
- Можно – девушка улыбнулась – я хочу быть с тобой.
Ангел скривился – будто бы от приступа боли:
- Хорошо. Взгляни в себя. Ты делала много добра людям. Ноо… ты всегда больше
брала себе. Ты всегда была для себя… почти всегда. Твои добрые поступки – всего
лишь взятка твоей совести. Ты делала их не просто так, а потому что так учили,
или что бы потом в мыслях тешить себя, какая ты добрая… Прости… - ангел по-дошел
к девушке и обняв её прижал к себе. – ты лучшая. Для меня ты лучшая. Я просто
говорю то что ты должна понять…
Хельга только тихо всхлипнула – слишком много правды сказал ангел про неё.
Слишком много… и вдруг пришло осознание того, как надо это исправить! Дать волю
сердцу. За-быть про то чему учили другие люди, не самые лучшие. Забыть про
выгоду и то как при-лично, а как нет. И дать волю сердце. Чувствам. Как сказал
демон – «В сердце каждого есть семена посеянные Исусом надо только дать им
свободу прорасти». Хельга не верила в Исуса. Она знала что есть бог. Есть ад и
рай. Но… Но сейчас она поняла смысл слов её ангела… а алые крылья за её спиной
стали сейчас белоснежными крылами ангела. Но… демон вновь становился демоном, а
затем и просто человеком. Хельга вдруг увидела всю его ничтожность, прочла все
его страхи и мысли. Кто-то наказал его за то что сделано для неё самой. Хельга
поняла, что ей не уйти по радуге вместе с её демоном. И вдруг отверну-лась от
света спускающегося с небес.
Было ли это слово, и был ли это голос, но в сердцах демона и девушки прозвучала
одна и та же фаза «Будь по-вашему»…
Такое чувство что всё это однажды происходило… Вчера Хельгу схватили по
обвинению в ведьмовстве и вот сегодня она в тюремной камере. Откуда-то было
знание, что через час её изнасилует, а затем изобьёт до полусмерти стражник.
Через два часа она очнется от бо-ли в пыточном зале. Через три часа признается в
ведьмовстве не в силах выдержать боли. Через сутки в её камеру придет толстый
священник и предложит ей свободу взамен за её тело. Она будет ублажать этого
толстого борова двенадцать ночей, а потом надоест ему и на утро тринадцатого дня
её вновь будут пытать, а под вечер сожгут на площади.
Вдруг дверь со скрипом отворилась и в низкий проем согнувшись прошел человек,
кото-рого здесь не должно было быть – всё вдруг встало с ног на голову. Всё это
неправильно.
Незванный гость выпрямился и безмолвно улыбнулся – улыбка вышла вымеченной и не-уловимо
печальной. Темные спутанные волосы, небритый подбородок … под рубахой не трудно
угадать бинты.
- Я почему-то выжил тогда… - тихо сказал человек, а из под густых черных бровей
на Хельгу смотрели чудесные голубые глаза. Глаза её демона. Демона в наряде су-дьи
Святой Инквизиции. И к черту радугу, и рай. В мире живых для Хельги нет ада
кроме подвалов Инквизиции. И нет рая, кроме как рая с её демоном.
- Как тебя зовут? Я ведь так и не спросила тогда… - тихо сказала девушка – в её
гла-зах стояли слезы, но то были слезы радости.
читать дальше- Ведьма! Тварь!!! – кричала и бесновалась толпа вокруг кострища. Тупые ненави-дящие
лица. Казалось больнее уже не будет… но стало ещё хуже когда Хельга уви-дела в
толпе маленького мальчика, лет семи, и тот поднимал своей ручкой камень и кидал
в неё. «Ведьма! Умли!! Голи-голи ясно!! Ведьма!» кричал ребенок, радуясь чему-то.
Сердце свело судорогой отвращения, страха и боли. Ненависти уже не было. Не
осталось. Вся ненависть вышла на мучителей в церковных подвалах.
Хельга опустила глаза и с облегчением вздохнула – к кострищу уже несли зажженный
фа-кел… Взгляд девушки скользнул на её босые ноги и… вновь приступ боли.
Сознание от-городилось от реальности чем-то, и на время боль уходила, но когда
видишь свои пальцы с вырванными ногтями и перемолотыми костяшками – хочется
кричать просто от одного страха.
Но кричать нельзя. Хельга решила, что не подарит безумной толпе удовольствия
видеть её боль.
Сейчас она была даже рада, что умрет.
Палачи помогли ей в этом. Инквизиторы научили девушку ждать смерть с надеждой.
За что её убьют сейчас?…
За то, что красива. За огненно-рыжую косу и зеленые глаза.
Но… пусть это случится скорее…
Первые паленья занялись веселым трескучим пламенем.
Изнасилованная, избитая, измученная девушка нашла в себе сил улыбнуться. И
вдохнуть полной грудью черный дым.
Она где-то слышала, что смерть на костре может быть легкой, если ты надышешься
гарью и потеряешь сознание раньше, чем пламя доберется до твоей плоти.
Хельгу свело судорогой кашля. Она не думала, что вдыхать горячий дым так
противно…
Но раз за разом, она глотала его… лишь бы успеть. Лишь бы не дать толпе
насладится её криком…
Лишь бы…
Темно. Тепло. Уютно. И вместе с тем одиноко.
Хельга открыла глаза.
Она же умерла. Её нет.
Но… Что тогда она сейчас?…
Хельга лежала на жесткой сухой растрескавшейся земле и смотрела в пасмурное небо
с низкими нависшими облаками…
Девушка тихо всхлипнула и не узнала свой голос. Вернее… она думала что голос
будет сорванным и хриплым, слишком много она кричала в подвалах инквизиторов… Но…
го-лос был её прежним мелодичным голосом…
Только сейчас Хельга поняла что полностью нага, с трудом оторвав голову от земли,
она осмотрела себя и чуть не закричала от изумления – ни следа побоев. Ни следа
мучений. Чистое молодое тело…
А вдруг последние недели ей просто приснились?…
Но где она сейчас?… небо… чужое незнакомое небо. Мертвый пейзаж вокруг… и абсо-лютная
давящая на барабанные перепонки тишина…
Хельга свернулась калачиком и тихо заплакала. Девушке надо было выплакать всю
свою боль и обиду… слишком многое она вытерпела.
Тишину нарушил шорох шагов.
Хельга всхлипнула в последний раз и подняла глаза…
По мертвой сухой земле, к ней босиком шагал… нечеловек. Демон.
Огромные серо-голубые крылья сложены за спиной, серая, обескровленная кожа
обтяги-вает развитые мускулы. Иссиня-черные волосы треплет легкий ветерок.
Существо было обнажено полностью. Волосы – только на голове. Во всем облике
этого создания читалась порочная красота и властность… И почему-то грусть в
бесконечно го-лубых глазах.
Демон присел на корточки перед девушкой и протянул ей руку, как если бы хотел
помочь подняться с земли. Он не проронил ни звука – только грустная улыбка
озарила его лицо…
Хельга испугано отшатнулась и съежилась, скрючилась, стараясь коленями и локтями
прикрыть свою наготу…
Демон вновь улыбнулся, и сел на теплую почему-то землю, одну ногу он согнул в
колене и положил на нее руку открытой ладонью вверх, отведя от девушки взгляд он
поднял гла-за на низкие тяжелые тучи и тихо сказал, приятным, чуть хриплым
голосом: «Скоро будет дождь… Ты замерзнешь…»
Хельга всхлипнула и задрожала, в голове набатом била одна и та же мысль «Это ад.»
«Ад»… Затем мысль сменила другая, паническая «За что?!…» Хельга закрыла лицо
рука-ми и зарыдала вновь…
- Не плачь. – тихо сказал демон не отрывая своих чудесных глаз от серого неба.
Хельга испугалась ещё больше… а что если опять? Те же муки что были в последние
дни там?… снова… Душа девушки сломалась под тяжестью страхов и переживаний.
Прежней дерзкой красавицы Хельги не стало. Осталось забитое напуганное существо.
Покорное и бездушное.
- Прости. Сейчас тебе будет больно… - казалось в голосе демона были нотки гру-сти…
Он шумно вздохнул и… ничего не произошло. Не разверзлась земля, и не вышло пламя
адово. Не появились из пустоты палачи, и не пришла боль.
Но… в голове у Хельги вдруг разворошенным роем завертелись воспоминания – Ивар,
красавец охотник, как он принес ей букет полевых цветов. Как брал с собой в лес
и пока-зывал семейство оленей и тихо смеялся, смотря за неуклюжим олененком.
Хельга боялась тогда что Ивар натянет тетиву лука и убьет… А он только и ответил:
«Я завидую им. Но это не повод для охоты. Всех донести до деревни мне не удастся,
а убивать кого-то одного – слишком жестоко.»
Праздники… Опять Ивар рядом с Хельгой, такой добрый, такой нежный, такой заботли-вый…
Первая ночь… ощущение чуда и нега после неожиданной боли в лоне…
- Ты думала он любит тебя?… - тихо произнес демон. – Смотри.
Ивар, её Ивар… но с другой… Они вместе и уже с другой её охотник такой же нежный
и добрый… Вдруг Хельга осознала что это сейчас. В этот момент. Через день после
её смер-ти, её мужчина нашел себе другую… На следующее утро… Откуда-то пришла
ярость… И понимание… Прежняя доброта Ивара казалась теперь ей фальшью, боль.
Жгучая невыно-симая боль в груди. Так бывает больно, когда твоя мечта не уходит
от тебя, но становится прахом на твоих глазах. Так бывает больно, когда рушится
твой мир…
- прости… - вновь тихо повторил демон.
И вместо боли пришло другое… странное чувство уюта и тепла – вспомнился почему-то
пес Ивара – Джон. Забавный добрый зверь. Как он подавал лапу, как забавно
выпрашивал кость со стола, как с яростным лаем бросался на представителей «святой»
Инквизиции которые уводили Хельгу навсегда…
Почему-то одновременно захотелось и смеяться и плакать… Она поняла, что этот
добрый забавный зверь, делал её по-настоящему счастливой – для этого Джону надо
было только положить лобастую голову на колени Хельге и смешно, самодовольно
скосить глаза…
Волна гнева и ненависти – а затем ручеек счастья привели душу девушки в порядок.
Вновь Хельга стала сама собой. Не забитым напуганным созданием, но красивой
гордой и дерзкой красавицей. Где-то в области сердца зашевелилась разбуженная
воля…
Голос звучал напугано и слабо, но это уже была победа – Хельга нашла в себе сил
загово-рить:
- Извините, мессир, но… это ад? Я должна страдать?…
- Скоро будет дождь. – улыбнувшись ответил демон.
- Мессир… если я должна… я готова, но объясните мне за что?… что я делала не так?
Почему я здесь?…
- Твоя боль – это только твоя боль. Никто её не тронет кроме тебя самой.
- Я кажется, начинаю понимать… я должна быть здесь совсем одна?… Так. В этом и
есть кара?… но… за что?… - Хельга испугалась вызову, который звучал в её голо-се
и съежилась будто ожидая удара…
Демон, придвинулся к девушке, и приобнял левой рукой её за плечи, бережно,
осторож-но… Хельга задрожала, испуганная и разбитая она не понимала ровным
счетом ничего сейчас… рука демона была холодна как рука мертвеца… и вдруг небо
раскрылось – из туч на землю обрушились потоки ледяной воды… Хельга тихо
вскрикнула, когда её ступни коснулась первая капля – холод жалил больнее огня…
Девушка начала понимать, что вот наверное сейчас, вновь уйдет в небытие но…
Дождь шел и тем не менее на неё больше не упало ни одной капли – она подняла
голову и поняла что демон накрыл её своим крылом.
- Не бойся. Дождь скоро кончится…
- Мессир, как мне не бояться?… вы же… Кто вы?…
Демон улыбнулся одними уголками своих губ – по его лицу текли, то ли слезы то ли
кап-ли дождя, он не мог накрыть себя своими чудесными крылами…
Хельга ждала ответа, прижимаясь к холодному телу этого уже не такого страшного,
но до сих пор пугающего существа… Со смущением девушка отметила, что остановила
свой взгляд на ничем не прикрытых на чреслах собеседника.
- Мессир, скажите это ад?…
- Я не знаю. – тихо сказал демон, поймав взгляд девушки, он усмехнулся и сказал
– Не бойся мне не холодно. Нигде. С тобой только тепло. И я не мессир для тебя.
- А кто?… Скажи? Почему ты здесь?…
- На моих руках кровь… - вновь грустная улыбка. – Когда-нибудь дождь её смоет…
Хельга посмотрела на правую руку собеседника – в сложенную лодочкой ладонь набра-лась
ледяная вода, а пальцы… на пальцах были грязно-бурые разводы…
- Что это за место?…
- Я не знаю, есть ад или рай. Но это…. Не то и не другое. Сюда приходят что бы
по-нять что-то. Когда приблизишься к истине, у тебя вырастут крылья. Я видел
здесь многих – но все они сошли с ума и… не знаю… их смыло дождем. Ты вторая из
тех, кто сохранил рассудок. Здесь был один старик. Он исчез – ушел по радуге. Я
не смог пойти за ним. У меня тогда не было ещё крыльев.
- Ничего не понимаю… ничего… - девушка уже не стесняясь прижалась к своему
собеседнику, по его холодной коже катились ледяные капли дождя, и вдруг Хельга
поняла, что демону почти всегда холодно, так же как и ей когда она дотрагивается
до капель дождя… Девушка покраснев от стыда обняла мужчину за шею, она мо-лила
небо, что бы демон не опустил глаз на её грудь…
- Зачем?… Я не хочу, что бы ты ушла с дождем не касайся его капель!… - в голосе
демона звучал страх…
- А я не хочу, что бы тебе было холодно. – голос Хельги звучал, как-то по-детски
просто и уверенно. Никаких мыслей – сейчас говорило сердце девушки…
- Спасибо – улыбка демона казалась вымученной а в глазах его, Хельга уже точно
поняла, стояли слёзы…
- Ты плачешь?… Почему?… - уже не страшась капель дождя – они перестали жалить
кожу болью – Хельга смахнула ладонью слезу со щеки демона – слеза его была
кристально чиста. Гораздо чище капель дождя.
- Я ошибался. И только сейчас понял это. Всё не так как я думал. Всё по-другому.
– Хрипло произнес демон.
- Расскажи – теперь беседа с этим существом давалась девушке значительно легче,
чем вначале, слова рождались не в голове, а в груди. Говорило её сердце –
просьбы были искренни, а ответы честны.
- Обещай мне, что не убежишь от меня если я всё расскажу тебе?… обещай что…
лучше ударь меня или убей, если сможешь…. я не буду сопротивляться, только не
уходи… - бездонные, голубые глаза демона смотрели с мольбой.
- Обещаю – шепнула Хельга и осторожно дотронулась губами до щеки собеседника.
Будто бы не заметив порыва девушки, демон начал свой рассказ… Дождь всё так же
шел, потоки воды падали из низких туч, что бы до конца впитаться в мертвую сухую
землю…
- Ты уже не боишься меня. Но ты думаешь, что я нечеловек. Здесь нет зеркал, по
этому я не знаю, насколько я изменился. Разве что крылья… Но… я был челове-ком.
Простым. Самым обычным. А может, и нет. Тогда я был жив. Я был палади-ном.
Паладином Святой Инквизиции…
Хельга почувствовала ярость, вспыхнувшую внутри при одном упоминании её
мучителей – а этот, этот демон, оказывается такой же. Палач. Убийца. Что если он
будет её мучить? Захотелось вскочить и броситься куда-то… в дождь… в пустоту. Но…
она же обещала… Девушка, уже совсем без стеснения, прижалась к собеседнику, лишь
бы выбросить, вы-плюнуть из себя свою боль и гнев. Ей так уютно сейчас.
- Понимаешь, я был обречен стать тем, кем стал – вся моя жизнь – череда случайно-стей
определявших мою судьбу. Я рос при монастыре – мне говорили, что мой отец – не
малый сан в церковной иерархии, а мать монашка, которую он взял силой. Впрочем,
никого из них я не знал. В детстве у меня было два пути – бежать из мо-настыря и
стать побродяжкой, или продолжать обучение, что бы потом служить церкви. Бежать
мне не хватило духу. Я был внутри церкви, и как только начал по-нимать хоть
немного дела старших, то усвоил одно – в церкви нет святости. Мне было противно
слушать мессу человека, который говорил про заветы божьи и сам нарушал их,
только выходя из церкви. И вдруг появился свет в окне – Инквизиция. Не
пустословы, но воины. Те, кто мечами и огнем очищает мир от скверны…
Хельга вздрогнула и подняла глаза, заглядывая в лицо собеседника. Она испугалось,
что тот кто обнимает её сейчас безумный фанатик. Но во взгляде демона была лишь
грусть и легкая ирония.
- Так или иначе мне удалось стать одним из них. Целых два года своей жизни я был
счастлив. Я не верил в церковь. Но я верил в бога. И верил в людей. Я знал есть
праведники, и есть грешники, которые не должны жить… у меня был смысл в жиз-ни –
очистить этот мир от иуд для нового Иисуса, который обязательно должен прийти. Я
не помню точно скольких я сжег и зарубил прежде, чем понял, что не каждая ведьма
– ведьма, и не каждый еретик на самом деле желает зла ближнему. Я стал
заступаться за оклеветанных. Защищал их и был рад тому, что могу помочь хоть
кому-то…
Хельга сглотнула… Если бы тогда… если бы она встретила демона при жизни. Помог
бы он ей? Непременно помог бы… так почему же?… Редко рядом с тобой будет тот,
кто тебе действительно нужен. И врятли в беде поймешь, кто же этот человек.
Только потом. Когда будет уже слишком поздно.
- Только… я сломался. Когда увидел что ведьма, ничуть не лучше оклеветавшего её,
каждый спасенный спешил, предать «Суду Божьему» в моем лице своего обидчика.
Каждый спасенный спешил навредить своему былому обидчику. Так какая разница кто
из них будет на плахе?.. – голос демона звучал с горечью и гневом…
Девушка хотела что-то возразить, но не смогла. Она поняла, что сама поступила бы
так же, если бы вдруг спаслась и узнала, кому обязана своими мучениями… Она
приложила бы все усилия что бы сделать жизнь этого человека адом. А лучшего ада,
чем подвалы ин-квизиции нет в мире живых. Девушка тихо всхлипнула и, ничего не
сказав, уткнулась но-сом в плечо говорившего…
- Я сломался. У меня не стало смысла в жизни. Лишь за несколько недель до смерти,
я понял простую вещь – каждый человек вокруг не агнец божий, а тупое и бессер-дечное
животное. И я такая же тварь. Но я не хочу быть одним из стада. И пасту-хом быть
не хочу. Слишком всё смердит вокруг. Я решил стать человеком среди животных.
Если не вижу ни одного праведника вокруг, то… я начал с себя. Это оказалось
значительно проще, чем виделось мне раньше. Я старался быть тем кого хотел
видеть рядом. Я сам стал примером себе. Но… люди не любят добра. Они не понимают
бескорыстности и чести. Последние две недели моей жизни были сплошным адом, все
кто по тем или иным причинам был рядом со мной – предали меня. Из-за того, что я,
забыв о себе, делал всё для них. А потом… потом одна из кандидаток в ведьмы
ударила мне в спину ножом, когда я освободил её. Я умирал два дня и… никого не
было рядом. Я полагал, что никогда и никого рядом не бу-дет. Что среди
человеческого рода – я та паршивая овца, которая не хочет быть по-хожей на всех.
А все вокруг твари недостойные жить. Предатели. Трусы. Чрево-угодники. И так
далее. А ты… ты добрая. Я не видел доброты никогда… теперь я знаю.. – голос
демона зазвучал тише, так тихо говорят только самые искренние от-кровения – я
ошибался в людях. В каждом из нас есть зернышко, которое посадил в наши души
Иисус. Надо только дать ему прорости. Я не один такой. Другие не ху-же меня.
Ничем не хуже. А я мнил себя, чуть ли не богом для них.
- Но ты был лучше… и сейчас лучше других… - Хельга произнесла эти слова, за-крыв
глаза, – она всё ещё вжималась лицом в холодную кожу этого странного соз-дания…
Чудесным образом Хельга почувствовала, что что-то изменилось. Девушка открыла
глаза и только сейчас поняла что – не стало дождя. Его капель она не чув-ствовала
уже давно, но только сейчас они перестали падать с небес. Не стало низ-ких
готовых свалиться на голову туч. Чистое голубое небо… А крылья за спиной демона
– уже не кожистые серые крылья летучей мыши, но черные крылья огром-ной птицы.
Или ангела печали. И мостом из яркого синего неба к их ногам прости-рается
радуга…
- У тебя есть крылья. – Демон улыбнулся…
Хельга захлопала удивленно глазами – и вдруг девушка поняла что за её спиной
пара алых демонических крыл… а кожа её лишилась загара и стала белой, как чистый
снег…
Демон, теперь уже ангел, поднялся на ноги, и, протянув руку девушке, помог ей
подняться следом.
- пойдем?… - улыбнулся ангел и сделал первый шаг босой ногой по радуге…
Хельга захотела пойти следом но её ступня е встретила опоры в потоке чистого
света:
- Я не могу.
- Я знаю… - в глазах существа на миг отразилась внутренняя борьба… губы его за-шевелились
будто бы он говорил с кем-то другим не с Хельгой. Вдруг до девушки донеслись
звуки его речи – Я знаю закон. Каждый должен прийти сам. У каждого свой путь. Но
я же вижу её путь! Нет я не вижу чем это плохо! Не вижу!!! Я знаю плату. Я готов.
– вдруг лицо ангела озарила искренняя улыбка и он сошел с раду-ги… - Если пройти
по радуге – придешь в рай. Иди. Только… можно я покажу тебе твою дорогу?…
- Можно – девушка улыбнулась – я хочу быть с тобой.
Ангел скривился – будто бы от приступа боли:
- Хорошо. Взгляни в себя. Ты делала много добра людям. Ноо… ты всегда больше
брала себе. Ты всегда была для себя… почти всегда. Твои добрые поступки – всего
лишь взятка твоей совести. Ты делала их не просто так, а потому что так учили,
или что бы потом в мыслях тешить себя, какая ты добрая… Прости… - ангел по-дошел
к девушке и обняв её прижал к себе. – ты лучшая. Для меня ты лучшая. Я просто
говорю то что ты должна понять…
Хельга только тихо всхлипнула – слишком много правды сказал ангел про неё.
Слишком много… и вдруг пришло осознание того, как надо это исправить! Дать волю
сердцу. За-быть про то чему учили другие люди, не самые лучшие. Забыть про
выгоду и то как при-лично, а как нет. И дать волю сердце. Чувствам. Как сказал
демон – «В сердце каждого есть семена посеянные Исусом надо только дать им
свободу прорасти». Хельга не верила в Исуса. Она знала что есть бог. Есть ад и
рай. Но… Но сейчас она поняла смысл слов её ангела… а алые крылья за её спиной
стали сейчас белоснежными крылами ангела. Но… демон вновь становился демоном, а
затем и просто человеком. Хельга вдруг увидела всю его ничтожность, прочла все
его страхи и мысли. Кто-то наказал его за то что сделано для неё самой. Хельга
поняла, что ей не уйти по радуге вместе с её демоном. И вдруг отверну-лась от
света спускающегося с небес.
Было ли это слово, и был ли это голос, но в сердцах демона и девушки прозвучала
одна и та же фаза «Будь по-вашему»…
Такое чувство что всё это однажды происходило… Вчера Хельгу схватили по
обвинению в ведьмовстве и вот сегодня она в тюремной камере. Откуда-то было
знание, что через час её изнасилует, а затем изобьёт до полусмерти стражник.
Через два часа она очнется от бо-ли в пыточном зале. Через три часа признается в
ведьмовстве не в силах выдержать боли. Через сутки в её камеру придет толстый
священник и предложит ей свободу взамен за её тело. Она будет ублажать этого
толстого борова двенадцать ночей, а потом надоест ему и на утро тринадцатого дня
её вновь будут пытать, а под вечер сожгут на площади.
Вдруг дверь со скрипом отворилась и в низкий проем согнувшись прошел человек,
кото-рого здесь не должно было быть – всё вдруг встало с ног на голову. Всё это
неправильно.
Незванный гость выпрямился и безмолвно улыбнулся – улыбка вышла вымеченной и не-уловимо
печальной. Темные спутанные волосы, небритый подбородок … под рубахой не трудно
угадать бинты.
- Я почему-то выжил тогда… - тихо сказал человек, а из под густых черных бровей
на Хельгу смотрели чудесные голубые глаза. Глаза её демона. Демона в наряде су-дьи
Святой Инквизиции. И к черту радугу, и рай. В мире живых для Хельги нет ада
кроме подвалов Инквизиции. И нет рая, кроме как рая с её демоном.
- Как тебя зовут? Я ведь так и не спросила тогда… - тихо сказала девушка – в её
гла-зах стояли слезы, но то были слезы радости.
-
-
10.12.2006 в 13:39только... только немного сложно читать, наверно, потому что есть ошибки и повторы.
если позволишь, я бы посоветовала дороботать рассказ... мне в школе слишком часто снижали оценки за повторы слов в предложениях, и теперь это мое основное правило: "Стараться избегать повторов".
-
-
13.12.2006 в 14:58Основная мысль тоже есть и, даже, достойна на существование.
Думаю дорабатывать не стоит. Важно не кто где когда во сколько а то, самое главное.
А оно тут есть)